Сынок, женись на еврейке! Будущее еврейского народа зависит от тебя - Нафтоли Шрайбер

которым платят, чтобы они молчали и называли свет тьмою, а тьму – светом, чтобы ставили печать кашрута на нечистое мясо «иудаизма», входящее в ритуальное меню их храмов. Взяточники, чьи глаза закрыты и совесть затуманена уважением, почётом стояния на кафедре перед конгрегациями, и приличными зарплатами, к которым прилагаются подношения благодарных участников свадеб, похорон и кладбищенских ритуалов. Лживые пророки, хранящие молчание, в то время как иудаизм извращается, искажается, превращается в безвкусную шутку. Они, осознавая собственную коррумпированность и духовную лживость, ухищряются обосновывать религиозный обман «раввинистическими» словесами, называя такие извращения «добром». Раввины из храмов, получившие божественный и истинный иудаизм, которые стали Реконструировать его, и Реформировать его, и симулировать Консервацию его.

Раввины из храмов, которые приняли древнюю аксиому божественного Откровения, настоящего Откровения, на котором основана божественность Торы – и отказались от этой аксиомы. Раввины из храмов, превратившие иудаизм в творение «мудрецов» (а если так, то мало ли мудрых христиан, и буддистов, и атеистов?), и тем самым изъяли всю святость и необходимость соблюдения. Раввины из храмов, столь многие из них не верящие в Бога, которые взяли истинного и устрашающего еврейского Бога нашей истории, создавшего человека и мир, Бога, который вознаграждает и наказывает, и обменяли Его на «бога», что есть «дух в человеке», неотличимого от плохого пищеварения… Они стали моделью еврейского «религиозного» руководства, чьи идеи впитал Берни. Эти пустые сосуды, чье величайшее счастье в том, что паства знает об иудаизме ещё меньше, чем они.

Вот твои раввины, о Берни! А потом мы удивляемся, почему он отказывается войти в храм, где они предводительствуют. Лишь они сами знают лживость своих душ; только они сами глубоко в своих сердцах осознают, что их жизни полны лжи; только они сами в дальних уголках своего «я» ненавидят и презирают себя каждый день за то, что творят деяния веры, в которую давно не верят, и учат религии, которую давно втайне подвергли сомнению. Раввины из храмов; они создали Берни, и они заставляют его бежать.

И кто ещё заставляет Берни бежать из объятий иудаизма в распахнутые объятия Бриджет? Родители, те самые хорошие еврейские родители. Любвеобильная еврейская мать, которая вынула золотые кольца из носа и сделала золотого тельца, которому истово поклоняется. Золотой телец, имя которому – «успех» и «деньги», и «добейся этого», и «мой-сын-врач». Золотой телец материального успеха, перед которым она курит благовония, и для которого она вышвырнула Бога еврейских ценностей в мусорные баки средневекового мракобесия. Еврейский отец, чьи ценности ограничиваются магазином одежды, скачками и бубликом с лососем воскресным утром, прежде чем повести семью в китайский ресторан после полудня. Еврейский отец, который пытается думать как неевреи, действовать как неевреи, пьянствовать как неевреи и ругаться как неевреи, а потом требует, чтобы Берни женился на «хорошей еврейской девушке».

Еврейские родители, чье кредо – вперёд и вперёд, всё больше имущества, всё выше статус. Которые создали комфортный иудаизм, отвечающий их потребностям. Которые переехали в предместья и создали пригородный иудаизм, и дачного Бога, этичного, и культурного, и приятного – примерно, еврейского Деда Мороза. Которые отвергли ортодоксальные синагоги своих родителей, дедов и предыдущих поколений, поскольку те синагоги были слишком еврейскими, слишком не в ногу идущими с новым временем, и слишком трудными, и слишком устаревшими, и не соответствовали новому еврейско-языческому стилю, который эти родители создали. Которые обратились либо к реформизму, давшему общественное положение (христианские друзья найдут их религию очень знакомой) и вседозволенность (можно быть кем угодно, и делать что угодно в этой невероятной анархии, называемой реформистским иудаизмом), либо – ещё лучше – к новому и многообещающему движению, известному как «консерватизм».

Сколько еврейских беженцев из Бруклина и Бронкса, оказавшись в зажиточных городах, столкнулись со странными аборигенами, известными им как гои, объединёнными в племена, именующие себя протестантами? Сколько евреев, в панике от того, что Берни приведёт домой христианку Мэри, а не еврейку Ширли, собрались и быстренько построили храм «еврейского центра» для спасения дражайших детей? Сколь многие из них, не отличающие еврейской доктрины от католического катехизиса, решили назвать этот храм «консервативным», поскольку ортодоксия выглядит устаревшей, а реформизм слишком напоминает церковь? И как же удивилось ничтожное, незначительное консервативное движение, когда ему посыпались заявки на несуществующих «консервативных раввинов»? И сколько консервативных храмов стали внезапно нанимать ортодоксальных раввинов, продавших себя нью-йоркскому богу золота? И правда ведь, что не консервативное движение построило все эти новые храмы, внезапно сделавшие это движение популярным, но обычные, невежественные евреи, покупавшие храмы, как они покупают любой другой нужный товар. Эти евреи диктовали условия сделки. Родители Берни купили себе храм и раввина, и перешли к созданию иудаизма и Бога по подобию своему. В магазине одежды им помогли выбрать подходящий костюм…

Иудаизм, но не слишком. Если Берни и отправили на эту бескрайнюю помойку, известную как «религиозная» или «еврейская» школа, которую он так презирал, то не для того, чтобы он стал религиозен, но для обретения «культуры». (Хотя бы в том объеме, чтобы пробубнить подходящие слова в великий день обряда бар-мицвы.) Если он приходил домой и пытался заговорить о соблюдении субботы или запрете ветчины и сала, его родители говорили, улыбаясь: «Мы тебя туда не затем отправили» и «Ты не должен делать всё, что говорит учитель». Они играли с Берни и тупо думали, что могут обмануть его, не понимая, что, в конце концов, никто не может обмануть ребёнка. Они создали обман и думали, что могут навязать его Берни. Они создали иудаизм по образу своему – коганизм, гольдбергизм или шварцизм – и пытались выдать его за иудаизм. Они обманывали себя, ибо их устраивала такая религия, и надеялись, что Берни вырастет таким же лживым, лицемерным, материалистичным и омерзительным, как они. Но он не стал таким. То, что подстёгивало бежать его родителя Сэмми, совсем не трогало Берни.

Они считали иудаизм краном, который можно включить и выключить. Они хотели отказаться от некомфортных и неудобных законов, но оставить «важные» вещи, как женитьба на еврейке Ширли. Берни был честен. Он взял и выкинул всё. Он полностью открыл кран и слил весь иудаизм. Он женился на христианке Бриджет, несмотря на слёзы родителей, которые спрашивали всех и вся: «Где мы ошиблись?»

Где они ошиблись??

Где они поступили правильно??

Если вдуматься, то желчь и самонадеянность убийц Берни приводят в оцепенение. Всех их – разрекламированных еврейских организаций и их жирных руководителей, расфуфыренных храмов-мавзолеев, раввинов-функционеров, скорбных и беспомощных родителей. Всех, кто ориентируется на то, что скажут неевреи, и кто подгоняет свой «иудаизм» под гоев, а не евреев, всех духовных шизофреников, которые уже не знают, евреи они или нет, рыба или дичь, молоко или мясо, всех, кто показывает грязными пальцами на Берни и возмущенно кричит: «Почему ты такой плохой еврей? Почему ты предаёшь свой народ? Почему ты не можешь жениться на хорошей еврейской девушке, как твоя мать? Почему ты хочешь жениться на этой шиксе Бриджет?»

Их лицемерие одновременно тошнотворно и забавно, но Берни слушает и не находит в нём ничего смешного. «Почему я хочу жениться на Бриджет? Почему нет? Она хорошо выглядит, вежлива и не ворчит. Что это за хорошая еврейская девушка, как моя мать? Та, что оскверняет субботу, как моя мать? Бриджет так и делает. Та, что ест некошерную пищу, как дорогая мамочка? Бриджет так и делает. Та, что трижды в год ходит в синагогу, дефилируя в нашей версии христианской пасхи? У Бриджет праздник – настоящий».

Конечно, Берни на самом деле говорит – НЕТ, КРИЧИТ: «Скажите мне, кто-нибудь: почему мне нужно быть евреем? Почему это так важно – быть евреем? Какая разница? Почему раз и навсегда не разрушить барьеры между религиями, народами и группами? Что в иудаизме такого уникального и особенного, что я должен твердо его придерживаться и жениться на девушке моей веры? Зачем быть евреем?!!»

Десятки тысяч молодых евреев в агонии издают этот крик, прежде чем ассимилироваться, интегрироваться и раствориться в открытом космосе вне планеты